– Мы тренировались, ваша безмятежность, придворная жизнь слишком малоподвижна.

Бьянка согласно кивала, потупив взор. Маркизета синьору Копальди нравилась, она была гораздо ярче и живее подруги. Сейчас она казалась слишком бледной, зябко дрожала, придерживая у горла ворот плаща. В душную летнюю ночь это было несколько странно.

– Умоляю, – ворковала Паола, – не сообщайте о нашем проступке главной фрейлине да Риальто.

– Тем более что визит к Филомене планировался тайным, – пробормотал Чезаре. – Не дворец, а проходной двор.

– Тем более, – разнеслось строго, – что донна да Риальто сама об этом узнала.

Маура появилась на лестничном пролете, запахивая полы шелкового ночного халата.

– Ваша серенити, синьор Копальди. – Она кивнула, отчего ее белокурые локоны рассыпались по плечам. – Синьорины, извольте проследовать ко мне.

Донна Раффаэле прожгла начальницу злым взглядом, Бьянка пошатнулась. Артуро вертел головой из стороны в сторону. Донна да Риальто находилась выше на пол-лестничных пролета, фрейлины ниже, наблюдать за всеми одновременно не получалось. Чезаре, кажется, собирался сбежать. Вдруг из коридора второго этажа послышался грохот.

– Это в спальне Филомены! – вскрикнула Маура, и каблучки ее ночных туфель отбили дробь по паркету.

Чезаре преодолел оставшиеся ступени в два прыжка. Артуро ринулся за ним, слыша позади быстрые шаги донны Раффаэле.

Дверь изумрудной спальни была распахнута. Дож вбежал в нее первым, оттеснив на пороге донну да Риальто.

Под ногой Артуро хрустнул черепок разбитой вазы. Комната была разгромлена. Филомена стояла на кровати, прижимаясь спиной к стене, а на полу возились, сцепившись в смертельной схватке, двое мужчин.

– Пожалуйста! – закричала догаресса. – Они убьют друг друга!

Его серенити дерущихся проигнорировал. Он подхватил супругу на руки и понес из спальни.

– Артуро, где гвардейцы, черт их дери?

– Не нужно стражи! – Филомена болтала в воздухе ногами. – Артуро! Нет! Чезаре, отпусти меня! Кракен тебя раздери, болван, отпусти князя! Князь, прекратите!

Синьор Копальди с некоторым усилием узнал в одном из дерущихся экселленсе. Дож перебросил супругу на плечо и развернулся. Ему тоже стало любопытно.

– Ваше сиятельство! – радостно воскликнул он. – Какая неожиданная и приятная встреча!

– Стронцо Чезаре! – Филомена болталась вниз головой, ее волосы подметали пол. – Немедленно поставь меня на ноги! Это неприлично.

Дож подчинился.

– Значит, дражайшая супруга, так ты исполняешь свой зарок? – Он оскалился, наклонился к дерущимся и с усилием растащил их, держа за волосы.

Второй мужчина был громадным бородачом, огненно-рыжим, с безумными синими глазами. Синьор Копальди расчетливо обхватил его мощные плечи, удерживая от драки. Дож помог подняться князю. Тот, оказавшись на ногах, пошатнулся и оперся о столбик кровати. Маура скользнула ближе к догарессе. Паола с Бьянкой стояли в дверях.

– Итак, – начал Чезаре, обведя всех собравшихся тяжелым взглядом, – я требую объяснений.

– Ваша безмятежность, – звонко сказала догаресса, – позвольте представить вам синьора Филомена Саламандер-Арденте.

Она осторожно, чтоб не наступить босой ногой на осколки, пересекла комнату и взяла громилу за руку.

– Поклонись зятю, болван.

Этот едва слышный шепот разобрал лишь тот, к кому он был обращен, и Артуро, стоявший ближе всех.

Капитан кивнул:

– Ваша серенити, прошу извинить мне это вторжение. Я прибыл в Аквадорату после заката, новость о браке сестры настигла меня в портовой таверне…

– Лишние подробности, – перебил дож. – Зачем вы притащили в спальню догарессы его сиятельство?

– Позвольте объяснить мне, – прошелестел экселленсе.

– Уж будьте любезны.

– До меня дошли слухи, что на донну догарессу готовится покушение…

Речь князя прервал шум в коридоре. Синьору Копальди пришлось выйти, чтоб сообщить гвардейцам, что все в порядке, но они, нерадивые охранники, будут строго наказаны. А также чтоб велеть горничным зажечь свет в смежных покоях и принести туда вина и закусок, а слугам – прибрать в спальне.

– Перемещаемся, – решил его серенити и вышел в коридор, схватив за руку жену.

Они расположились в янтарной гостиной, заняв стоящие полукругом у камина кресла. Причем и донна Паола, и донна Бьянка тоже решили присутствовать. Донна да Риальто, отчего-то утратившая свою обычную властность, ничего на это не возразила. Она не отрывала взгляда от синьора Саламандер-Арденте, и этот взгляд был полон ужаса. С некоторым неудовольствием Артуро заметил, что еще одна синьорина смотрела на рыжего моряка. Это была маркизета Сальваторе.

– Итак, – сказал дож, когда слуги сервировали низкие столики вином и закусками и удалились, – начнем с самого начала. Князь Мадичи, до вас дошли слухи, и вы отправились к моей жене.

– Всего лишь с желанием уберечь ее серенити от беды. – Экселленсе прижал к груди белые ладони. – Я существо ночное, и отдежурить до рассвета у окна серениссимы не составит мне труда. И представьте мое праведное возмущение, когда ваш, тишайший Муэрто, родственник…

– Ты карабкался по стене, – перебил капитан. – Когда я пытался привести в чувство оболваненных стражников в караулке, ты лез в окно Филомены!

– Артуро, допроси гвардейцев! – скомандовал Чезаре. – Не сейчас, успеется. Продолжай, дорогой шурин. Неужели ты полез следом?

– Разумеется! – Сквозь бороду блеснули крепкие зубы. – По этим дурацким лианам, что оплетают фронтон. И был достаточно расторопен, чтоб кровосос не успел вонзить клыки…

– Рыбья кровь! – взвился экселленсе. – Соображай, с кем говоришь!

– Простите моего родственника, ваше сиятельство, – хихикнул дож. – Островитяне – ребята простые, они вряд ли могут себе вообразить, что где-то представители вашего вида могут являться почетными гражданами, достойными патрициями и аристократами. Я ведь прав, Филомен?

– Правы, – кивнул моряк. – Мне не стоит тыкать именно этому кровососу? Потому что, если существо сосет кровь, оно кровосос.

– А ты наглец!

– Не поспоришь, – согласился синьор Саламандер-Арденте. – Теперь, когда мы выяснили, кем являемся, может, объяснишь, что собирался делать в спальне приличной девушки, то есть благонравной синьоры? Филомена, ты ведь благонравна?

Догаресса заверила, что сверх всякой меры.

– Мне послышалось, что серениссима зовет на помощь, – сказал экселленсе.

Все посмотрели на Филомену, та пожала плечами.

– Иногда я говорю во сне. Синьоры, час поздний, мне кажется, мы могли бы закончить нашу беседу. Его сиятельство ошибся, мой брат тоже, а супруг не так понял обоих.

– С давних пор, – прошелестел вампир, – семья Мадичи была ночными господами Аквадораты. Сильные и бесшумные, мы охраняли покойный сон горожан, безопасность правителей. Поведение синьора Саламандер-Арденте оскорбляет вековые устои.

Капитан тряхнул рыжей гривой, будто сбрасывая наваждение.

– Ловко! То есть покушение на честь замужней синьоры вековых устоев не рушит?

– Покушения не было!

– Это решать не вам, экселленсе, – сказал дож. – Оскорбленная сторона здесь именно я. Дражайшая супруга, вы рано начали собираться, нам с вами предстоит долгая беседа наедине. Синьоры, синьорины, надеюсь на вашу скромность и на то, что никакие подробности сегодняшнего приключения не достигнут посторонних ушей. Если пойдут сплетни, я буду знать, кого в них обвинить. Его сиятельство очень вовремя напомнил нам о древнем институте ночных господ, который, по счастью, именно сегодня на закате был возобновлен. Князь Мадичи, вы и члены вашего гнезда отныне каждую ночь будете патрулировать улицы безмятежной Аквадораты наравне со стражниками. Гражданам пора перестать бояться наших вампиров.

Князь кивнул, на его бледном лице не дрогнул ни единый мускул.

– Дорогой шурин, – продолжал Чезаре, – рад приветствовать тебя в столице. Донна да Риальто, фрейлина моей супруги, займется твоим устройством. Утром явись в мой кабинет для разговора. Синьоры, синьорины, теперь оставьте нас с донной догарессой.